Обвиняемый. Алексей Михайлович Щастный, начальник Морских сил (наморси) Балтийского моря, командующий операцией по спасению кораблей Балтийского флота от захвата германскими и финскими войсками и переводу их из Ревеля и Гельсингфорса в Кронштадт (февраль – май 1918 года). В результате операции были спасены от захвата и перебазированы 236 кораблей и судов, включая 6 линкоров, 5 крейсеров, 59 эсминцев, 12 подводных лодок.

Суть дела. Успешное руководство Ледовым походом подняло авторитет Щастного среди моряков, что вызвало конфликт с действующим комиссаром по военным и морским делам Л.Д. Троцким.

Обвинение. «Сознательно и явно подготовлял условия для контрреволюционного государственного переворота, стремясь в своей деятельности восстановить матросов флота и их организации против постановлений и распоряжений, утвержденных Советом Народных Комиссаров и Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом. С этой целью, воспользовавшись тяжелым и тревожным состоянием флота, в связи с возможной необходимостью в интересах страны и революции уничтожения его и кронштадтских крепостей, вел контрреволюционную агитацию в Совете комиссаров флота и в Совете флагманов то предъявлением в их среде провокационных документов, явно подложных, о якобы имеющемся у Советской власти секретном соглашении с немецким командованием об уничтожении флота или о сдаче его немцам, каковые подложные документы отобраны от него при обыске, то лживо внушал, что Советская власть безучастно относится к спасению флота и жертвам контрреволюционного террора, то разглашал секретные документы относительно срочной подготовки на случай необходимости взрыва Кронштадта и флота, то ссылался на якобы антидемократичность утвержденного Советом Народных Комиссаров и ВЦИК положения об управлении флотом, внося, вопреки этому положению, в Совет комиссаров флота на разрешение вопросы военно-оперативного характера, стремясь этим путем снять с себя ответственность за разрешение таких вопросов, то попустительствовал своему подчиненному Зеленому в неисполнении распоряжений Советской власти, направленных к облегчению положения и состояния флота и замедляя установление демаркационной линии в Финском заливе, не исполняя своей прямой обязанности отстранения таких подчиненных от должности, то под различными предлогами, на случай намеченного им, Щастным, переворота, задерживал минную дивизию в Петрограде и всей этой деятельностью своей питал и поддерживал во флоте тревожное состояние и возможность противосоветских выступлений». Обвинителем на процессе был будущий нарком юстиции, прокурор Республики и председатель Верхсуда РСФСР Николай Крыленко. Свою вину Щастный не признал.

Защита. Ревтрибунал допустил к защите Владимира Анатольевича Жданова, адвоката, который на протяжении всей своей карьеры при советской власти боролся с беззаконием и «чрезвычайщиной». После процесса Щастный написал ему небольшую записку с благодарностью: «Дорогой В.А., сегодня на суде я был до глубины души тронут Вашим искренним настойчивым желанием спасти мне жизнь. Я видел, что Вы прилагаете усилия привести процесс к благополучному для меня результату, и душой болел за Ваши переживания. Пусть моя искренняя благодарность будет Вам некоторым утешением в столь безнадежном по переживаемому моменту процессе, каковым оказалось мое дело. Крепко и горячо жму Вашу руку. Сердечное русское Вам спасибо».

Приговор. 21 июня 1918 года Верхтрибунал при ВЦИК под председательством Сергея Медведева и членов суда Отто Карклина, Бронислава Веселовского, Карла Петерсона, Александра Галкина и Ивана Жукова вынес приговор: «Принимая во внимание, что вся эта деятельность Щастного проявлялась им в то время, когда он занимал высший военный пост и располагал широкими правами во флоте Республики, трибунал постановил, считая его виновным во всем изложенном, расстрелять. Приговор привести в исполнение в течение 24 часов».

Итоги. Это был первый приговор к ВМН Верховного трибунала. Приговор Щастного Верховным трибуналом при ВЦИК к высшей меры наказания вызвал шум среди «левых» эсеров, выведенных к тому времени из состава СНК. Возмущены процессом были многие юристы и защитники. Будучи первым для вновь утвержденного Ревтрибунала, процесс над Щастным лишь укрепил недоверие как к большивистским законам, так и к возможности восстановления справедливого правосудия.

Реабилитация. В 1995 году Щастный был официально реабилитирован. «Каких-либо документов, подтверждающих виновность начальника Морских сил Балтийского моря, добыто в суде и на следствии не было».

Локкарт, Гренар, Сидней Рейли и Вертимон были объявлены вне закона как враги трудящихся и подлежали расстрелу «при первом же обнаружении их в пределах территории России». Рейли позже был втянут чекистами в операцию «Трест» и расстрелян в 1925 году. Пшеничку трибунал приговорил к тюремному заключению до прекращения чехословаками активных вооруженных действий против Советской России.

Мягкость приговоров нарком юстиции Д.И. Курский объяснил следующим:

Советская власть настолько окрепла, что ей не приходится прибегать к суровым карам в целях устрашения. Трибунал отбросил в этом деле привходящие соображения и подошел к процессу Локкарта с чисто деловой точки зрения. Не довольствуясь данными предварительного следствия, трибунал сам произвел тщательную проверку всего следственного материала, детально расследовав степень участия в заговоре каждого из подсудимых. Поэтому приговор не мог быть огульным, одинаковым для всех. Трибунал строго распределил подсудимых на категории и покарал действительных виновников и участников заговора, освободив остальных.

Защита. Процесс был гласным, с участием 15 защитников, среди которых были известнейшие адвокаты того времени. Ксенофонту Каламатиано как гражданину США, благодаря ходатайству коллегии защитников, удалось избежать смертной казни. Фриде — гражданина РСФСР — спасти не удалось. 

Заговор послов всплывал и в доносах этого времени. Локкарт упоминается в письме заместителя наркома лесной промышленности Л И. Когана В.М. Курскому о «подозрительной деятельности» Э.П. Берзина в июне 1937 года. Берзин к тому времени был директором Дальстроя. Его имя часто упоминается в мемуарах В. Шаламова, по достоинству оценившего его предприимчивость на этом посту. Непосредственный участник раскрытия «дела Локкарта» Берзин был арестован в декабре 1937-го и приговорен к расстрелу 1 августа 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР «за измену Родине», «подрыв государственной промышленности», «совершение террористических актов», «организационную деятельность, направленную на свержение существующего строя».

Это стало одним из самых известных «шпионских» дел, в котором действительно имел место заговор. Его материалы нашли отражение в сюжетах многих книг, сериалов и кинофильмов как в СССР, так и на Западе — Локкарт и Рейли стали основными прототипами Джеймса Бонда.

Обвинение. 23 сентября 1919 года ВЧК опубликовала обращение «Ко всем гражданам Советской России!», в котором сообщалось о раскрытии контрреволюционной организации «Национальный центр» (НЦ) и о расстреле ее руководителей: члена ЦК партии кадетов Н.Н. Щепкина, А.Д. Алферова, Н.А. Огородникова и др. (всего 67 человек). Этому предшествовали массовые аресты в Петрограде и Москве, охватившие в основном представителей «буржуазной» интеллигенции — «кадетской (и околокадетской) публики» (В.И. Ленин).

В ходе следствия по делу НЦ были получены сведения о том, что в Москве функционирует политическое объединение — «Тактический центр» (ТЦ), которое направляет деятельность различных антисоветских организаций. В феврале – марте 1920 года ВЧК арестовала ряд лиц по обвинению в причастности к ТЦ. Следствие установило, что в ТЦ входили «Национальный центр», «Союз возрождения России» и «Совет общественных деятелей». Следствие по делу ТЦ закончилось летом 1920 года. Еще до суда по амнистии дело было прекращено в отношении 19 обвиняемых: философа Н.А. Бердяева, промышленника С.И. Четверикова, экономистов С.Л. Маслова и Л.Б. Кафенгауза, князя Д.И. Шаховского, историка А.А. Кизеветтера, книгоиздателя М.В. Сабашникова, профессоров Б.Д. Плетнева, М.М. Новикова, членов кадетской партии П.А. Велихова, М.Г. Комиссарова и др. Скончались во время следствия О.П. Герасимов, Д.Н. Шипов и В.В. Волк-Карачевский.

Приговор. 16–20 августа 1920 года дело рассматривал Верховный ревтрибунал под председательством заместителя председателя ВЧК И.К. Ксенофонтова. Перед судом предстали 28 человек. Трибунал признал 19 руководителей и наиболее активных членов ТЦ виновными «в участии в сотрудничестве в контрреволюционных организациях, поставивших себе целью ниспровержение диктатуры пролетариата, уничтожение завоеваний Октябрьской революции и восстановление диктатуры буржуазии путем вооруженного восстания и оказания всемерной помощи Деникину, Колчаку, Юденичу и Антанте» и приговорил их к расстрелу. Но, «принимая во внимание чистосердечное раскаяние их, более или менее полное, искреннее желание работать с Советской властью и принять участие в восстановлении разрушенного хозяйства, а также решительное осуждение ими вооруженных белогвардейских выступлений и иностранной интервенции», трибунал постановил заменить расстрел иными мерами наказания.

Привлекавшиеся «Советом общественных деятелей» к разработке вопросов местного самоуправления член коллегии Главтопа Н.И. Виноградский и профессор В.Н. Муравьев были приговорены к трем годам тюремного заключения с освобождением от наказания по амнистии; члены ЦК партии кадетов Ю.Г. Губарева (Топоркова), Н.М. Кишкин, Д.Д. Протопопов, С.А. Котляревский, профессора Н.К. Кольцов, В.С. Муралевич, М.С. Фельдштейн, бывший член Государственной думы В.И. Стемпковский — к условному тюремному заключению на пять лет; меньшевики В.Н. Розанов, В.О. Левицкий (Цедербаум), народный социалист Г.В. Филатьев, экономист Н.Д. Кондратьев, бывший мировой судья И.И. Шейман — к заключению в концлагерь до окончания Гражданской войны; Д.М. Щепкин, С.М. Леонтьев, С.П. Мельгунов, князь С.Е. Трубецкой — к тюремному заключению на десять лет.

Признаны виновными в пособничестве профессора В.М. Устинов и Г.В. Сергиевский (освобождены по амнистии); промышленник С.А. Морозов, геолог П.Н. Каптерев, видная деятельница «Красного Креста» Л.Н. Хрущева (приговорены к трем годам условного тюремного заключения); член «Союза русской молодежи» Н.С. Пучков, переписчица Е.И. Малеина и дочь Л.Н. Толстого А.Л. Толстая (приговорены к заключению в концлагерь сроком на три года).

Признан невиновным и оправдан князь С.Д. Урусов.

17 человек, находившихся за границей, признаны виновными, объявлены врагами народа и лишены права въезда в РСФСР, среди них кадеты Н.И. Астров, П.Б. Струве, П.И. Новгородцев, князь П.Д. Долгоруков; эсеры Н.Д. Авксентьев, А.А. Аргунов, член ЦК социал-демократической группы «Единство» Г.А. Алексинский, народные социалисты В.А. Мякотин, В.Б. Станкевич, А.А. Титов, А.В. Пешехонов, Н.В. Чайковский.

Все они прошли нескончаемую череду тюрем, ссылок, лагерей, умирая от болезней и погибая от пуль чекистских палачей. Только один из 22-х подсудимых 1-й группы — А.И. Альтовский — пережил годы Большого террора. Парадоксально, что власти, рассматривавшие процесс как общую могилу, призванную бесследно поглотить оппозиционных ей социалистов, неожиданно для себя создали всем им, рассеянным и безвестно сгинувшим в советских лагерях и тюрьмах 1920-х — 1930-х годов, один общий могильный камень-памятник, памятник, который мы сегодня воспринимаем как символ несломленной воли и непреданных идеалов.

^{Процесс правых эсэров. Кино-Правда № 2. Хроника 1922 года. Дзига Вертов}

Суть дела. С момента окончания Гражданской войны прошло достаточно времени, однако «враги народа» не иссякали. От борьбы с самодержавием большевики перешли к разгрому либеральных социалистов, которых считали оппозиционерами. Это стало очередным шагом на пути к установлению однопартийной системы и слиянию партии и государства. Причины кроются, прежде всего, в маниакальном страхе большевиков потерять власть, что предопределило карательную политику и в мирное время. В 1921–1922 годах эсеры пользовались поддержкой у крестьян, которые сильнее всего пострадали от политики большевиков. Больше всего напугали ВКП(б) тамбовские крестьяне (восстание под предводительством эсера Антонова в Тамбовской губернии), показав, что они способны отнюдь не только к спорадическим кратковременным выступлениям, легко локализуемым и подавляемым войсками, но и к созданию повстанческой армии, использующей тактику партизанской войны, уничтожение которой потребовало использования лучших частей Красной армии, вынужденных применять авиацию и боевые газы, институт заложничества и концлагеря. В ходе пропагандистской судебной кампании неоднократно повторялось, что виновники всех тягот и бед гражданской войны — эсеры, которые ее развязали своим сопротивлением большевикам.

Здесь важно отметить, что процесс против правых эсеров был направлен не только против социалистов-революционеров, но и против меньшевиков. В агитационных тезисах, которые были подготовлены по итогам процесса Н.И. Бухариным, А.В. Луначарским и Н.В. Крыленко, меньшевики упоминались в связке с эсерами, всячески подчеркивались их сходство и родство, мелкобуржуазная природа. Большевики провозглашались единственными защитниками трудящихся, наследниками народовольчества в противоположность меньшевиками и эсерам, которые объявлялись вредителями делу революции.

Деятельность органов юстиции и суда в первое время несколько сдерживалась деятельностью других советских органов, в частности ВЧК. Поэтому в восстановительный период была проведена крупная судебная реформа. Первым ее шагом стало слияние в 1921 году трех систем трибуналов — гражданских, военных и транспортных.

Ревтрибунал при ВЦИК, Военный ревтрибунал при РВСР, Главный железнодорожный трибунал при НКПС РСФСР объединились в Верховный трибунал РСФСР. Он являлся судом первой инстанции по делам особой важности, кассационным органом, органом судебного надзора за деятельностью всех трибуналов. Трибунал состоял из Пленума и коллегий (Кассационной, Судебной, Военной, Военно-транспортной). Председатель трибунала назначался ВЦИК из числа членов коллегии НКЮ РСФСР. Местными органами трибунала являлись его областные отделения.