Адрес: г. Москва, ул. Кузнецкий мост, д. 13/9 с.1 (ул. Кузнецкий мост д. 7/9, Кузнецкий мост, д. 7)
Вплоть до 1929 года в доходном доме П.М. и
Народный комиссариат юстиции (НКЮ) РСФСР стал одним из первых ведомств, организованных после октябрьского II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. Он стал центральным органом судебного управления.
Первоначальная задача НКЮ определялась Декретом о суде № 1, провозгласившим ликвидацию старого судебного аппарата и создание советских судебных органов, построенных на принципе участия трудящихся в осуществлении правосудия. Выполняя судебное управление и руководство всеми органами юстиции, НКЮ сыграл решающую роль в их создании и в направлении их деятельности.
В марте 1918 года на территории РСФСР предусматривалось создание следующих органов юстиции: местных народных судов, окружных народных судов, областных народных судов, революционных трибуналов, следственных комиссий, комиссий правозаступников. Организация этих органов возлагалась на НКЮ. Согласно ст. 37 Декрета о суде № 2, НКЮ принадлежало право первоначального определения границ областных народных судов, определения числа их членов, а также числа членов верховного судебного контроля и созыв их первых сессий.
Деятельность НКЮ не исчерпывалась организационными вопросами: через свои местные органы НКЮ осуществлял надзор за соблюдением законности в деятельности советских учреждений; надзирал за проведением расследований по уголовным делам органами дознания; осуществлял контроль над соблюдением законности в деятельности ВЧК и революционных трибуналов. НКЮ проводил в жизнь начала, положенные в основу карательной политики социалистического государства, в его ведении находились все места лишения свободы. На Наркомюст возлагалась систематизация и кодификация законодательства.
НКЮ того времени не только осуществлял организационный контроль деятельности судов, но фактически взял на себя надзор за соблюдением судами законности при осуществлении правосудия.
Конституция РСФСР, принятая V Всероссийским съездом Советов 10 июля 1918 года, определила правовое положение народных комиссаров. На НКЮ возлагалось выполнение новых функций, впервые он был официально наделен функцией судебного надзора. В дальнейшем Положение о Народном комиссариате юстиции 1921 года исчерпывающе определило задачи, компетенцию и внутреннюю структуру НКЮ.
В годы Гражданской войны на наркомат возлагалось руководство судебными, следственными и нотариальными органами, их организация и инструктирование; обеспечение соблюдения революционной законности, контроль за деятельностью земельных и арбитражных комиссий; защита интересов республики в уголовных и гражданских процессах за границей, организация юридической помощи населению; надзор за местами лишения свободы и
С 1922 года НКЮ перестал осуществлять руководство всеми карательными учреждениями республики. Места заключения, находившиеся ранее в ведении НКЮ, были переданы НКВД.
О ЗАДАЧАХ НАРКОМЮСТА В УСЛОВИЯХ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
ПИСЬМО
Д.И. КУРСКОМУ Копии:
- 1) Молотову для членов Политбюро
- 2)
А.Д. Цюрупе - 3) Рыкову (когда приедет)
- 4) т. Енукидзе для членов Президиума ВЦИК.
|| С особой просьбой: не размножать, только показывать под расписку, не дать разболтать, не проболтать перед врагами.
20/II. 1922.
т. Курский!
Деятельность Наркомюста, видимо, совсем еще не приспособлена к новой экономической политике.
Прежде боевыми органами Соввласти были главным образом Наркомвоен и ВЧК. Теперь особенно боевая роль выпадает на долю НКЮста; понимания этого, к сожалению, со стороны руководителей и главных деятелей НКЮста не видно.
Усиление репрессии против политических врагов Соввласти и агентов буржуазии (в особенности меньшевиков и эсеров); проведение этой репрессии ревтрибуналами и нарсудами в наиболее быстром иреволюционно-целесообразном порядке; обязательная постановка ряда образцовых (по быстроте и силе репрессии; по разъяснению народным массам, через суд и через печать, значения их) процессов в Москве, Питере, Харькове и нескольких других важнейших центрах; воздействие на нарсудей и членов ревтрибуналов через партию в смысле улучшения деятельности судов и усиления репрессии; — все это должно вестись систематично, упорно, настойчиво, с обязательной отчетностью (самой краткой, в телеграфном стиле, но деловой и аккуратной, с обязательной статистикой того, как карает и как учится карать НКЮст ту, преобладающую у нас «коммунистическую» сволочь, которая умеет калякать и важничать, а работать не умеет).
Не менее важна боевая роль НКЮста в области НЭПО, и еще возмутительнее слабость и сонность НКЮста в этой области. Не видно понимания того, что мы признали и будем признавать лишь государственный капитализм, а государство, это — мы, мы, сознательные рабочие, мы, коммунисты. Поэтому ни к черту не годными коммунистами надо признать тех коммунистов, кои не поняли своей задачи ограничить, обуздать, контролировать, ловить на месте преступления, карать внушительно всякий капитализм, выходящий за рамки государственного капитализма, как мы понимаем понятие и задачи государства.
Именно НКЮсту, именно нарсудам здесь выпадает на долю особенно боевая и особенно ответственная задача. Не видно ее понимания. В газетах шум по поводу злоупотреблений нэпо. Этих злоупотреблений бездна.
А где шум по поводу образцовых процессов против мерзавцев, злоупотребляющих новой экономической политикой? Этого шума нет, ибо этих процессов нет. НКЮст «забыл», что это его дело, — что не суметь подтянуть, встряхнуть, перетряхнуть нарсуды и научить их карать беспощадно, вплоть до расстрела, и быстро за злоупотребления новой экономической политикой, это долг НКЮста. За это он отвечает. Ни капельки живой работы со стороны НКЮста в этой области не видно, ибо ее нет.
Воспитательное значение судов громадно. Где у нас забота об этом? Где учет реальных результатов? Этого нет, а это азбука всей юридической работы.
Такая же азбука — тройная кара коммунистам против кары беспартийным. И такая же беззаботность НКЮста.
При царе прокуроров гоняли и повышали по проценту выигранных ими дел. Мы переняли от царской России самое плохое, бюрократизм и обломовщину, от чего мы буквально задыхаемся, а умного перенять не сумели. Каждого члена коллегии НКЮста, каждого деятеля этого ведомства надо бы оценивать по послужному списку, после справки: скольких коммунистов ты закатал в тюрьму втрое строже, чем беспартийных за те же проступки? скольких бюрократов ты закатал в тюрьму за бюрократизм и волокиту? скольких купцов за злоупотребление нэпо ты подвел под расстрел или под другое, не игрушечное (как в Москве, под носом у НКЮста обычно бывает) наказание? Не можешь ответить на этот вопрос? — значит ты шалопай, которого надо гнать из партии за «комболтовню» и за «комчванство».
Идет подготовка нового гражданского законодательства. НКЮст «плывет по течению»; я это вижу. А он обязан бороться против течения. Не перенимать (вернее, не дать себя надувать тупоумным и буржуазным старым юристам, кои перенимают) старое, буржуазное понятие о гражданском праве, а создавать новое. Не поддаваться Наркоминделу, который «по должности» тянет линию «приспособления к Европе», а бороться с этой линией, вырабатывать новое гражданское право, новое отношение к «частным» договорами т. п. Мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства естьпублично-правовое , а не частное. Мы допускаем капитализм только государственный, а государство, это — мы, как сказано выше. Отсюда — расширить применение государственного вмешательства в «частноправовые» отношения; расширить право государства отменять «частные» договоры; применять не corpus juris romani* к «гражданским правоотношениям», а наше революционное правосознание; показывать систематически, упорно, настойчиво на ряде образцовых процессов, как это надо делать с умом и энергией; через партию шельмовать и выгонять тех членов ревтрибуналов и нарсудей, кои не учатся этому и не хотят понять этого.
Перед Генуей (и перед всем миром) НКЮст осрамится до конца, если тотчас не встряхнется и не возьмется со всей энергией за переход на боевую работу, на новые рельсы.
Предлагаю Вам
1) прочесть мое письмо всем членам коллегии НКЮста;
2) тоже — на собрании человек в 100–200 исключительно коммунистов, практически работающих в области права гражданского, уголовного и государственного;
3) запретить под страхом партийной ответственности болтать о нем (об этом письме), ибо врагам показывать нашу стратегию глупо;
4) добиться того, чтобы несколько вполне согласных с духом этого письма коммунистов, работников суда и НКЮста, выступило на эти темы с рядом статей в прессе и с рядом публичных рефератов;
5) распределить между всеми членами коллегии (а по возможности также между другими виднейшими коммунистами, работающими по ведомству НКЮста) ответственность:
(а) за отделы нового гражданского законодательства (особо и самое важное)
(б) тоже уголовного
(в) тоже государственного и политического – менее злободневно
(г) за постановку и проведение в указанных выше центрах образцовых, громких, воспитательных процессов
(д) за деловой, а не бумажный контроль за нарсудами и ревтрибуналами, чтобы они сумели на деле усилить репрессию и против политврагов Соввласти (НКЮст будет первым виновным, если эта репрессия не усилится) и против злоупотреблений нэпо.|| Торгуй, наживайся, мы это тебе позволим, но втрое подтянем твою обязанность быть честным, давать правдивые и аккуратные отчеты, считаться не только с буквой, но и с духом нашего, коммунистического законодательства, не допускать ни тени отступления от наших законов, — вот какова должна быть основная заповедь НКЮста в отношении нэпо. Если НКЮст не сумеет добиться того, чтобы у нас капитализм был «вышколенный», был «приличный», если НКЮст не докажет рядом образцовых процессов, что он умеет ловить за нарушение этого правила и карать не
позорно-глупым ,«коммунистически-тупоумным» штрафом в 100–200 миллионов, а расстрелом, — тогда НКЮст ни к черту не годен, и я буду считать своим долгом тогда добиваться от Цека полной смены ответственных работников НКЮста.Распределение указанной работы между всеми членами коллегии НКЮста прошу Вас сообщить мне в кратчайший срок, чтобы я с полной точностью мог видеть, кто именно (кроме наркома, отвечающего за все) отвечает за
такие-то отделы гражданского права (а затем и уголовногои т.д. ) и за проведение образцовых процессов (каждый член коллегии должен показать себя на постановке и проведении нескольких образцовых процессов), и за деловой контроль за ревтрибуналами и нарсудами, и судебными следователямии т. п. такой-то губернии илитакого-то участка Москвы.
Не разделение «отделов» и не бюрократическое усыпление на этом, а личная ответственность каждого коммуниста, состоящего в коллегии, затакую-то живую революционную работу, — вот чего нарком обязан добиться и доказать, что он умеет этого добиваться.Председатель СНК В. Ульянов (Ленин)
P. S. Ни малейшего упоминания в печати о моем письме быть не должно. Пусть, кто хочет, выступает за своей подписью, не упоминая меня, и побольше конкретных данных!Ленин
В.И. Полное собрание сочинений. Том 44
В 1923 году принимается новое Положение о Народном комиссариате юстиции, необходимость перестройки которого была вызвана изменением законодательства по реорганизации судебной системы. Задачи, определяющие деятельность НКЮ как высшего административно-политического центра, концентрировались в трех направлениях:
- судебное управление;
- надзор за законностью;
- разработка законов и их кодификация.
Дмитрий Иванович Курский, первый прокурор РСФСР (26 мая 1918 — 16 января 1928), нарком юстиции РСФСР (26 августа 1918 — январь 1928). Первый председатель судебной комиссии Политбюро, которая рассматривала приговоры к ВМН. Фото:
С 8 ноября 1917 года до июня 1918 года на посту наркома юстииции последовательно сменяли друг друга Г.И. Оппоков (А. Ломов), П.И. Стучка и И.З. Штейнберг.
В августе 1918 года после ухода П.И. Стучки (возглавившего с конца 1918 года Советское правительство Латвии) наркомом юстиции был назначен Д.И. Курский, который занимал эту должность до 1928 года. Следующим наркомом стал Н.М. Янсон, которого в 1931 году сменил Н.В. Крыленко, занимавший пост до июля 1936 года.
Народный комиссар юстиции РСФСР одновременно являлся Прокурором РСФСР. Верховный суд РСФСР, как и прокуратура, входил в состав аппарата Наркомюста. Председатель Верховного суда одновременно являлся заместителем Народного комиссара юстиции. Такая модель управления совпадала с досоветской моделью и просуществовала до 1936 года.
Пленум Наркомата юстиции. Среди других П.И. Стучка, А.Н. Винокуров, П.А. Красиков, 1924 г. Фото: РГАКФД
По декрету о суде № 1 была упразднена старая прокуратура. Первые попытки ввести прокурорский надзор относятся еще к началу 1918 года, но тогда коллегия наркомата постановила специального прокурорского органа не создавать, а организовывать при ревтрибуналах «камеры обвинения».
Проект об учреждении прокуратуры был подготовлен Наркомюстом РСФСР лишь весной 1922 года. Однако он вызвал резкие возражения многих членов ЦК и правительства, противопоставлявших прокуратуре как органу надзора за законностью «революционную целесообразность». Бурная дискуссия о прокуратуре развернулась на IV Всероссийском съезде деятелей юстиции, где
В начале мая 1922 года вопрос обсуждался на третьей сессии ВЦИК. Против централизованной прокуратуры выступили
После учреждения органов прокуратуры, нарком юстиции Дмитрий Иванович Курский стал первым прокурором РСФСР. Началом работы советской прокуратуры следует считать 25 июля 1922 года. Именно тогда состоялось совещание 32 назначенных прокуроров губерний и областей. Открывая его, Курский назвал собравшихся «первыми застрельщиками в борьбе за законность». 29 июля 1922 года Курский утвердил «Временную инструкцию губернским прокурорам об общих задачах, возлагаемых на прокурора». 1 августа 1922 года в 11 губерниях прокуроры приступили к работе. В течение августа — сентября открылись еще 35 губернских прокуратур. К 1 января 1923 года были назначены все 58 губернских прокуроров. В июне 1923 года Наркомюст РСФСР организовал в Москве большое совещание прокурорских работников. В конце 1924 года было впервые выпущено «Руководство для прокуроров».
Во главе в качестве прокурора республики стоял нарком юстиции РСФСР. Помощники прокурора утверждались президиумом ВЦИК, один из них выполнял прокурорские обязанности в Верховном трибунале (а после преобразования его в Верховный суд РСФСР — в последнем). Прокуроры автономных республик подчинялись ЦИК этих республик, местные прокуроры — исполкомам местных Советов. На прокуратуру РСФСР возлагался надзор за законностью действий всех органов власти и управления, за деятельностью следственных органов дознания и органов ГПУ НКВД РСФСР, поддержание обвинения на суде, наблюдение за правильностью содержания под стражей и за местами лишения свободы.
В ноябре 1923 года была образована Прокуратура Верховного суда Союза ССР, которой предоставили широкие полномочия — право законодательной инициативы и совещательного голоса в заседаниях высших органов власти страны, а также право приостанавливать решения и приговоры коллегий Верховного суда СССР.