На территории Нового Донского кладбища 6 октября 1927 года был открыт 1-й Московский крематорий.

Документально подтвержденные кремации расстрелянных начинаются с 1934 г. Но не исключено, что производились они уже с начала 1930-х гг., а возможно и с момента открытия крематория.

Изначально в Москве планировалось организовать четыре крематория, но с 1930 г. обсуждали только строительство второго. В газете «Рабочая Москва» 5 августа 1930 г. вышла заметка «Постройка второго крематория»:

«Президиумом Моссовета окончательно решен вопрос о постройке в Москве второго крематория. На днях специальная комиссия, обследовавшая места для нового крематория, нашла наиболее подходящим территорию Лазаревского кладбища. Второй крематорий будет более усовершенствован, чем первый».

В январе 1931 года были подведены итоги конкурса по составлению проекта второго крематория, на котором был представлен 21 проект. Жюри конкурса присудило 1-ю премию П. С. Дублицкому (Ленинград), 2-ю премию — архитектору В. А. Дьяконову и Зинсеву (Москва), 3-ю — архитектору Тарасову и студенту Хилшкашвили (Москва). Стоимость сооружения крематория по проекту П. С. Дублицкого составляла 400 тыс. руб. А пуск в эксплуатацию второго крематория был намечен на 1932 г. В связи с этим предполагалось закрытие большинства московских кладбищ и превращение их территории в парки. («Вечерняя Москва». № 22 (27 января). 1931 г. 2 пол.)

Через три года та же «Вечерняя Москва» (№ 8 (9 января) 1934 г.) писала:

В связи с ликвидацией Лазаревского кладбища, на территории которого строится второй крематорий, ряд могил решено перенести на Ново-Девичье кладбище. Будут перенесены могилы декабристов, известного русского зодчего Назарова и т. д.

О втором крематории упоминает Эм. Цейтлин в статье «Огонь и прах» («Вечерняя Москва». № 34 (10 февраля) 1934 г.). А в рубрике «Московский день» в «Вечерней Москве» 2 апреля 1934 г. появилась маленькая заметка «Электропечь в крематории», в которой говорилось:

«В Москве на бывшем Лазаревском кладбище строится второй крематорий. В нем предполагается установить первую в СССР электрокремационную печь. Опытная кремация в Ленинграде показала хорошие качества электропечи. Процесс сжигания происходит быстрее, чем в обычных печах германского типа. К 1 октября для второго крематория электропечь будет сделана»

Но уже летом 1934 г. территорию Лазаревского кладбища решили отдать под парк. Однако произошло нечто: вырубили свыше 300 (!) деревьев. Действия, видимо, не были санкционированы руководящими органами, так как президиум Моссовета снял с работы и отдал под суд инспектора Треста зеленого строительства Бурова. Его осудили на год принудительных работ. Строгий выговор был объявлен руководителю Треста зеленого строительства Воловичу, управляющему Мосремонтом Марцинковскому, управляющему Мосжилстроем Шурыгину и... директору крематория Нестеренко («Вечерняя Москва». № 148 (29 июня) 1934 г.). Казалось бы, при чем здесь директор крематория?..

Информация о строительстве второго крематория мелькает и в архивных документах вплоть до 1939 г. (ЦГА Москвы. Ф. 782. Оп. 3. Д. 1; Оп. 1. Д. 2; Ф. 2872. Оп. 2. Д. 18; Оп. 1. Д. 8, 9, 12). Однако тогда здание по каким-то причинам построено не было.

В 1936–37 гг. тела большинства расстрелянных по приговорам судебных органов направляли на кремацию. Так как в Москве существовал только один крематорий, можно утверждать, что все они производились на территории Донского кладбища. Список репрессированных, которые были кремированы на территории Донского кладбища с 1934 по 1952 г. включительно, представлен на сайте Общества «Мемориал».

Арестованный в 1941 г. директор крематория Петр Ильич Нестеренко (1886–1942) на следствии утверждал: «…После сжигания пепел расстрелянных участников процессов мною лично закапывался в специально отведенном месте во дворе крематория» (ЦА ФСБ РФ. Р-45314).

В период репрессий на территории Нового Донского кладбища были погребены М. Н. Тухачевский, В. К. Блюхер, И. Э. Якир, П. П. Постышев, Е. К. Миллер, В. Э. Мейерхольд, И. Э. Бабель и др.

Память о погибших увековечена на Донском кладбище на могилах невостребованных прахов. Общего памятника жертвам политического террора нет, есть несколько общих могил.