Сложно переоценить вклад лузинского кружка в отчественную и мировую математику. Однако у этого сюжета трагический конец.

В 1930 году президент Московского Математического Общества, учитель Лузина Д. Ф. Егоров был арестован по делу катакомбной церкви. На его место пришел Э. Я. Кольман, партийный функционер. В 1931 году он написал донос на Лузина и опубликовал семь статей, направленных против него, в сборнике «На борьбу за материалистическую диалектику в математике», хотя тогда эти выступления остались незамеченными.

В начале тридцатых были арестованы философы А. Ф. Лосев и П. Флоренский. С ними обоими были близки и Егоров, и Лузин.

Настоящая компания против Лузина развернулась летом 1936, после анонимной статьи в «Правде» (автором, по всей видимости, был тот же Кольман). Была создана специальная комиссия Президиума АН СССР, в которую вошли многие из учеников Лузина. Большинство видных «выпускников» Лузитании приняли участие в травле учителя, в том числе и А. Н. Колмогоров, П. С. Александров, А. Я. Хинчин, Л. Г. Шнирельман.

Советская математическая наука имеет большие заслуги и большие достижения. Математика преуспевает в советской стране, как преуспевают и все другие науки, для которых социалистическое государство рабочих и крестьян дает условия, каких нет и быть не может ни в одной капиталистической стране. Мы знаем, откуда вырос академик Лузин: мы знаем, что он один из стаи бесславной царской «Московской математической школы», философией которой было черносотенство и движущей идеей — киты российской реакции: православие и самодержавие. Мы знаем, что и сейчас он недалек от подобных взглядов, может быть, чуть-чуть фашистски модернизированных. Но социальная почва, взрастившая Лузиных, исчезла, ушла и уходит из-под ног. Академик Лузин мог бы стать честным советским ученым, каких из старого поколения много. Он не захотел этого; он, Лузин, остался врагом, рассчитывая на силу социальной мимикрии, на непроницаемость маски, им на себя напяленной.
Не выйдет, господин Лузин! Советская научная общественность срывает с вас маску добросовестного ученого и голеньким, ничтожным предстаете перед миром вы, ратующий якобы за «чистую науку» и продающий интересы науки, торгующий ею в угоду прежним хозяевам вашим, нынешним хозяевам фашизированной науки. Советская общественность воспримет историю академика Лузина, как еще один предметный урок того, что враг не складывает оружия, что он маскируется все искусней, что методы мимикрии его становятся все многообразней, что бдительность остается необходимейшей чертой каждого большевика, каждого советского гражданина.

«Правда» от 3 июля 1936 года
Цит. по: «Дело» академика Н. Н. Лузина. М., 1999, math.ru

В ходе травли фигурировали опасные слова (например, обвинение во «вредительстве»), но в результате Лузин даже не был изгнан из Академии Наук. Он получил клеймо «врага в советской маске», с трудом устроился на работу в Институт автоматики и телемеханики АН СССР, где и проработал 14 лет до своей смерти.

Дело Лузина имело огромные структурные и психологические последствия для русской математики и для Академии Наук в целом.