Адрес: г. Москва, Казанский пер., д. 15
Якиманский арестный дом в 1924 году предполагали реорганизовать в дом предварительного заключения для малолетних преступников. К концу 1925 года это место заключения закрыто.

Якиманский полицейский дом. Фото:
Якиманский арестный дом занимал отдельное двухэтажное здание в усадьбе полицейского дома на углу Житной улицы и Казанского переулка, напротив храма Казанской Божией Матери.

Домовладение полицейского дома 258/239 выделено контуром
30 января 1920 года в двухэтажном арестном доме было 60 заключенных, что соответствовало его «нормальной вместимости». «Максимальная вместимость» была на треть больше — 95 человек. Для содержания заключенных в доме числятся 32 служащих: 25 милиционеров, 4 командира и 3 канцеляриста. Распределяя занятия для заключенных между арестными домами, совещание заведующих арестных домов Москвы 17 августа 1920 года предлагало открыть в Якиманском мастерскую по изготовлению швабр. О его заключенных 1923 года известно, что 28 июня начальник сообщал: «заключенных несовершеннолетних женского пола не содержится. <...> в Якиманском ардоме содержатся заключенные исключительно лишь мужского пола»
В октябре 1923 года заключенных в доме не было, поскольку он был закрыт на ремонт, который почти закончился к декабрю. Заключенных вы нем не было до 1924 года. После ремонта для содержания уже 65 человек в доме имелись нары, карцеры, дезинфекционная камера, изолятор и приемный покой. Первого декабря не было Не было бани и прачечной, а к седьмому «действует только баня». Управление мест заключения НКВД собиралось сделать его исправительным учреждением — трудовым домом для несовершеннолетних нарушителей, поэтому в доме было подготовлено «отдельное большое помещение в другом корпусе, годное под мастерские».
Якиманский трудовой дом, как и другие бывшие арестные дома, остался в ведении административного отдела Моссовета, но был включен в «общую сеть» мест заключения. То есть одновременно в него могли отправлять, как пойманных за преступлением и подростков, так и тех, кого приговорили к содержанию в трудовом доме. Приказ от 27 декабря 1923 года назначал «следственных до 16 лет» отправлять в Якиманский трудовой дом для несовершеннолетних. В это время заключенных в нем еще не было. Инвентаря, но белья и посуды должно было хватать при нормальном и почти хватать при максимальном количестве заключенных: «В камерах нары столы и полки. Матрацев 12 шт., наволочек 75 шт., простыней и посуды на 90 чел., бачков медных 19 шт., чайников 10 шт., кружек 95 шт., бани нет, прачечной нет, дезинфекционная камера есть, изолятор есть и приемный покой». Управление мест заключения описывая разруху арестных домов, которые «оставались до последнего времени в первобытном состоянии недопустимом в культурном центре, там более столице», отмечало, что «исключение составляют Городской, Новопесковский и Якиманский ардома, где произведен капитальный ремонт».


В октябре 1924 года в доме было 37 срочных заключенных и 32 следственных. Всего за год с октября 1923 года в него поступил 1061 человек и 992 «убыло». Скорее всего они были несовершеннолетними, но прямо указывающих на это данных нет.
В этом году Московская Губернская инспекция мест заключения предполагала «сократить число м<ест>з<аключения> путем их концентрации». И среди других арестных домов Якиманский подлежал «реорганизации и перименованию». Переименования требовал новый Исправительно-трудовой кодекс, в сотвествии с котором дом из трудового стал исправительным. В не слишком строгих документах он называется еще более нетюремно – Якиманским детским труддомом. В том числе для реорганизации в марте инспекция, в которой был и последовательный пенитенциарный гуманист Ю. Ю. Бехтерев, проводила «обследование политпросвет работы в московских местах заключения». Формально обследуя просвещения заключенных комиссия составила подробный отчет о положении в Якиманском исправдоме для несовершеннолетних:
«Якиманский исправдом для несовершеннолетних – старое здание политической тюрьмы — ужасный каменный мешок с мелкими и большими не одинаково забранными толстыми частыми решетками окнами. Камеры запираются огромными железными засовами с замками чудовищных размеров. Здание историческое: говорят здесь сидел Каляев перед казнью. (И. П. Каляева привезли в Якиманскую полицейскую часть сразу после ареста на месте убийства С.А. Романова, а затем отправили в Бутырскую тюрьму – ЕН) Все порядки остались прежние – невообразимая грязь и сырость, темные узкие коридоры, тесные камеры без коек, с деревянными общими нарами. <...> постельного белья нет. В общих камерах ребята сушат белье, которое моют сами в бане два раза в месяц.
Холодно — топят раз в три дня. В одной камере одиночной комиссия застала мальчика лет 12-14 он был полуодет в рваной шинелью, босой, на грязном мокром асфальтовом полу. На нарах без всяких признаков постельных принадлежностей стояла оловянная кружка с водой и куски черствого черного хлеба. Мальчик заговорил: товарищ начальник, когда же вы переведете меня в общую камеру — я замерз, здесь не топят. Он заплакал и быстро лег на нары, укрывшись с головой шинелью. На наш вопрос, что это значит, начальник дома Петров объяснил, что он ударил милиционера и его за это посадили в карцер, где он сидит 4 дня. Завуч. Восп. Частью Поеровский ответил на наш вопрос: – «что же с ним делать». В общей камере сидят по 10 ребят разного возраста на общих нарах без постелей. Питание 1 фунт черного хлеба, 1\16 фунта мяса, 10 зол капусты или крупы.
Школа говорят есть, но комиссия ее не видела, так как она была закрыта, а учительница ушла «покупать буквари». На наше указание, что буквари Губпросвет дает бесплатно Зав уч восп частью ответил, что он этого не знал. Никаких книжек для чтения нет, и по-видимому это считается лишним. Есть мастерская — типичная тюремная мастерская самодержавных времен, в которой клеют какие-то коробки и пакеты.
Лица обитателей Якиманки гораздо живее, чем на Шаболовке, где они сидели. здесь наблюдается еще живость и хулиганская дерзость принесенная с улицы. Ведется работа по исследованию студентами фона (факультета общественных наук МГУ – ЕН), для чего специально приспособлены камеры. – наслали деревянный пол и пр. На наш вопрос отчего карцер не оборудовали так? Нам отвечали: «ведь сюда приходят студенты». <...> Заключение . Немедленно закрыть Якиманский исправдом, разместя ребят в других домах, указать администрации на недопустимость ее поведения в отношении к несовершеннолетним правонарушителям – вообще поставить вопрос о совершенном уничтожении этого здания, являющегося абсолютно непригодным для человеческого жилья в Советской России».
ГАРФ. Ф. Р4042. Оп. 4. Д. 100. Л. 8,9
В общем заключении к обследованию комиссия отдельно отмечает несовершеннолетних и якиманский исправдом: «В отношении труддомов для несовершеннолетних считать наиболее целесообразным в смысле воспитательном устройство свободных колоний в совхозах, организованных на началах коммун. <...> Якиманский испрв. дом немедленно закрыть, как для несовершеннолетних так и для взрослых , как не пригодный для жилья».
В феврале 1925 года в Якиманском исправдоме было прочитано пять лекций. В апреле мае и июне, исправдомах подчиненных Моссовету были запланированы лекции: «О кокаине, Малярия, Онанизм, Туберкулез, Триппер, Мягкий шанкр, Охрана труда». Шестого апреля начальник трудового дома для несовершеннолетних в Варваринском переулке уже получает указания «в связи с предполагаемой ликвидацией Якиманского труддома для несовершеннолетних». В конце 1925 года инспекция отчиталась в том, что Якиманским дом ликвидирован.
В октябрю 1926 года продолжала работать его медицинская часть — «приемный покой». Кроме него, в «Всей Москве» по адресу: Казанский пер., 15 находилось 5-е отделение милиции. Учреждение для несовершеннолетних в справочнике не отмечено, но, вероятно, оно продолжало существовать еще несколько лет. В начале 1930-1931 года Деткомиссия ВЦИК отмечает побеги сирот и беспризорных из детского приемника в Казанском переулке. Предположительно этим приемником стал Якиманский исправдом.

Якиманская пожарная часть на углу Житной улицы и Казанского переулка во второй половине 1920-х годов. Фото:
Исходя из обычного расположения арестных помещений в Полицейских домах и плана арестного дома, можно предположить, на этой фотографии его видно в левом углу. На плане окна камер выходят на обе стороны дома, и мало вероятно, что они смотрели в переулок, как у двухэтажного здания, которое видно слева от главного корпуса полицейского дома на первой фотографии.
К октябрю 1926 года дом предварительного заключения был закрыт, но продолжила работать его медицинская часть — «приемный покой». Кроме него по адресу: Казанский пер., 15 находилось 5-е отделение милиции.

Отделение милиции. 1971 г. Фото:
Отделение милиции в начале