Вечером 22 августа Павел Литвинов с женой Майей Русаковской пришли к ее отцу Льву Копелеву, не сказав при этом о намерении пойти на демонстрацию через несколько дней. Копелев накануне вернулся из Дубны, где услышал от Александра Галича его новую песню («Смеешь выйти на площадь?» / «Петербургский романс»). Копелев, который запомнил песню слово в слово, спел ее. Его жена, Раиса Орлова, впоследствии написала в мемуарах: «Павел тогда сказал: „Очень своевременная песня“».

Петербургский романс

Посвящается Н. Рязанцевой

«Жалеть о нем не должно,
… он сам виновник всех своих злосчастных бед,
Терпя, чего терпеть без подлости — не можно…»
Н. Карамзин

…Быть бы мне поспокойней,
Не казаться, а быть!
…Здесь мосты, словно кони —
По ночам на дыбы!
Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки —
От Синода к Сенату,
Как четыре строки!

Здесь, над винною стойкой,
Над пожаром зари
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Наколдовано столько,
Набормотано столько,
Что пойди — повтори!

Все земные печали —
Были в этом краю…
Вот и платим молчаньем
За причастность свою!

Мальчишки были безусы —
Прапоры и корнеты,
Мальчишки были безумны,
К чему им мои советы?!

Лечиться бы им, лечиться,
На кислые ездить воды —
Они ж по ночам: «Отчизна!
Тираны! Заря свободы!»

Полковник я, а не прапор,
Я в битвах сражался стойко,
И весь их щенячий табор
Мне мнился игрой, и только.

И я восклицал: «Тираны!»
И я прославлял свободу,
Под пламенные тирады
Мы пили вино, как воду.

И в то роковое утро,
(Отнюдь не угрозой чести!)
Казалось, куда как мудро
Себя объявить в отъезде.

Зачем же потом случилось,
Что меркнет копейкой ржавой
Всей славы моей лучинность
Пред солнечной ихней славой?!

…Болят к непогоде раны,
Уныло проходят годы…
Но я же кричал: «Тираны!»
И славил зарю свободы!

Повторяется шепот,
Повторяем следы.
Никого еще опыт
Не спасал от беды!

О, доколе, доколе,
И не здесь, а везде
Будут Клодтовы кони —
Подчиняться узде?!

И все так же, не проще,
Век наш пробует нас —
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь,
Можешь выйти на площадь,
Смеешь выйти на площадь
В тот назначенный час?!

Где стоят по квадрату
В ожиданьи полки —
От Синода к Сенату,
Как четыре строки?!

Лев Зиновьевич Копелев (1912–1997) — филолог-германист, переводчик, правозащитный и общественный деятель. С 1945 по 1954 год сидел в лагерях. Один из организаторов помощи политзаключенным. Выступал в защиту И. А. Бродского, А. Д. Синявского и Ю. М. Даниэля, автор письма в ЦК КПСС о «процессе четырех». Высказался в поддержку Пражской весны и осудил вторжение в Чехословакию. За участие в правозащитной деятельности был исключен из КПСС и Союза писателей. В 1980 году выехал в исследовательскую поездку в ФРГ, где и остался. Автор литературоведческих работ и четырех книг воспоминаний.