Концлагеря 1920-х
Вводная статья
1-я Московская центральная тюремная больница
2-я Московская (Лефортовская) тюремная больница
Андрониковский (Андроньевский) концлагерь
Арбатский арестный дом
Басманный арестный дом
Брестская больница. Детский дом им. Дзержинского / Изолятор для беспризорных детей им. Ф.Э. Дзержинского
Владыкинский лагерь
Городской арестный дом
Знаменский лагерь принудительных работ
Институт им. Сербского (Пречистенская психиатрическая больница для заключенных)
Кожуховский концлагерь
Лагерь Казанской железной дороги. Лагерь принудительных работ № 1
Лефортовский арестный дом
Лианозовский лагерь
Мясницкий дом заключения
Новопесковский (Ново-Песковский) концлагерь
Новоспасский лагерь
Ордынский концлагерь. Квартира Ардовых
Покровский лагерь, Принкуст
Пресненский арестный дом
Рождественский лагерь
Семеновский лагерь
Сущевский арестный дом
Хамовнический арестный дом
Ходынская больница
Якиманский арестный, трудовой и исправительный дом
Городской арестный дом

Объекты на карте:

Городской арестный дом

Городской арестный дом

Адрес: г. Москва, Зарядье, Кривой пер., д. 10 (Сейчас на этом месте парк  «Зарядье»)

Городской арестный дом в 1917 году занял три здания в Кривом переулке у Варварки. В 1924 году он стал домом предварительного заключения административного отдела Моссовета. После закрытия дома в 1925–26 гг. организованная при нем пакетная мастерская продолжала работать. Других учреждений в конце 1920-х годов по этому адресу не было.

Кривой пер., 1940–1941 гг. Трех- и четырехэтажные здания слева, предположительно, занимал Городской арестный дом

Кривой пер., 1940-1941 гг. Фото: 

Дом управы в Зарядье

До революции в городе было два арестных дома: Городской и Уездный. До 1913 года Городской располагался в Титовских казармах, сейчас это флигель Первой градской больницы. В адресном справочнике «Вся Москва» на 1917 год Городским арестным домом названо построенное в 1913 году задание Серпуховского арестного дома в Варваринском переулке. В известных документах Городской арестный дом начиная с 1917 года занимает в Зарядье три здания, принадлежавших Московской городской управе, по адресу: Кривой пер., 10. Перемена адреса не означала перезда учреждения, поскольку Городской в названиях имело разное значение. Вероятно, Серпуховской арестный дом должен был стать главным арестным домом в Москве - Городским арестным домом, он оставался Серпуховским до конца 1920 года.  Арестный дом в Кривом переулке назвался Городским поскольку относился к Городской части Москву, как назывался ее центральный район. Кривой переулок не существует с конца 1940-х годов.

Кривой пер., 10. Домовладение Московской городской управы 1472/152 выделено контуром. Фото: «Вся Москва», 1904

Кривой пер., 10. Домовладение Московской городской управы 1472/152 выделено контуром. Фото: «Вся Москва», 1904 

Его помещения были рассчитаны на содержание 250 человек (данные декабря 1919 года). Так дом выглядит «в акте обследования и ревизии от 24 марта 1920 года»:

Акт <…> Была произведена ревизия и обследование Городского арестного дома, находящегося на Зарядье, Кривой переулок, д. 10. Городского района. <…> названный арестный дом предназначен для предварительного заключения следственных арестованных, но в нем же содержатся и арестованные срочные, осужденные уже судом до перевода их в тюрьму или лагерь. Арестный дом состоит из одного отделения. Следственные и срочные заключенные во время пребывания в нем <нрзб> не разделяются. Личный состав состоит из следующих лиц: Заведующий Гришин М. А., Старший помощник Заболотский Н. П., младший помощник Свешников Л. А., <…> Бочков С., <…> Свистунов В. Н. Делопроизводитель Круглов В. В., один эконом, два курьера, два истопника, один дворник, два кашевара, два тюремщика, один конюх, 60 милиционеров. Полагающиеся по штату должности трех конторщиков никем не замещены, их обязанности исполняются милиционерами. Казенными квартирами пользуются заведующий и все сотрудники за исключением 5 милиционеров, которые отказались, хотя помещение для них имеется. Заключенных 153 человека: 116 мужчин, 37 женщин; 112 — следственных, 41 — срочных. Из следственных 88 мужчин и 24 женщины, из срочных 28 мужчин и 13 женщин.
Арестный дом, как указано было выше, находится в Кривом переулке в Зарядье среди других жилых домов, занимаемых годными квартирами, и состоит из трех корпусов расположенными один за другим, параллельные переулку. Первый корпус выходящий в переулок состоит из трех этажей занят администрацией. На первом этаже приемный покой, квартира для дворника и продуктовый склад. На втором — канцелярия, дежурная комната и комната для свиданий. На третьем этаже помещается вещевой склад, цейхгауз и комната, предназначенная для общежития сотрудников. Второй корпус в четыре этажа. В первом — паровое отопление, квартира, прачечная, конюшня, три сарая. Во втором 3, 4 этажах помещаются квартиры сотрудников. Третий корпус предназначен для арестованных: в первом этаже карцер, кухня, баня, меры для ревизий водопровода канализации, кладовая, на втором этаже 2 общие камеры для мужчин и уборная. В 3 этаже 4 общие камеры для женщин и уборная. На 4 этаже 4 общих камеры для мужчин и уборная. Размеры камер указаны в особом приложении. Распределительной комиссии в арестном доме не имеется. С каждым заключенным имеются только постановления тюремных властей и администрации. Размещение арестованных по группам не соблюдается. Отдельно содержатся только мужчины и женщины. Срочные и следственные содержатся вместе в одной и той же камере ввиду того, что следственных всегда больше срочных и отдельных камер для них отвести не возможно. Арестованные срочные или осужденные судом содержатся не более 2 недель до вступления приговора в законную силу и после этого отправляются в места заключения, для срочных арестованных в Таганскую тюрьму или лагеря. Но за последние 1 ½ месяца тюрьма за переполнения арестованными, отказалась принимать срочных арестованных, ввиду чего осужденные судом на срок не свыше 3 месяцев содержатся в арестном доме и никуда не отправляются. Больные арестованные отправляются смотря по роду болезни или в тюремную больницу или в больницу при Мясницком арестном доме. Женщины с детьми не принимаются. Заключенные по возрастам не разделяются, не по роду преступления. Опасные по своему характеру и поведению преступники профессионалы содержатся все вместе в общих камерах. Ввиду этого в арестном доме не существует отдельных режимов для заключенных, числящихся за судебными учреждениями, революционными трибуналами и за ЧК и применяется один общий режим. Свободой передвижения в пределах тюремной территории заключенные не пользуются и находятся постоянно в камерах. Т. к. в доме нет мастерских и труд заключенных за малым исключением ни к чему не применяется.
Для наказания заключенных имеется карцер, но применяется он крайне редко. Бывали случаи применения его для наказания за хулиганские выходки заключенных сроком на 1 или 1 ½ часа.
Арестантами полученные от родственников деньги тратятся через тюремщиков. Деньги на руки не выдаются. <…> В 8 утра и в 8 вечера поверка и чай. С 9 до 10 прогулка, 12 — обед, 6 часов ужин и чай. Следственные и срочные пользуются прогулками одинаково. Пропажи дел не было.
Содержание хоз. отдела московского совдепа. Белье: 184 одеяла, 1604 полотенца, 173 наволочки, 1720 простыней. Помещения содержатся в чистоте.
О работе в мастерских. На внешние работы не посылаются. Хозяйственные работы: уборка, колка дров по желанию или по очереди. Двое заключенных произвели печные работы по обустройству бани. Получили ½ фунта хлеба в день на человека. Учебно-воспитательная часть средств не имеет. Библиотеки нет.
Охрана 1 пост на выходе, 2 и 3 внутри в воротах и у входа тюремного корпуса. 16 февраля побег четырех арестантов.

О квартирах служащих можно судить по сведениям о квартире конюха (15×5×5 аршин) и истопника (7×7×5). Число служащих в доме милиционеров в 1920 году менялось от 85 до 54 человек. Часть его сотрудников были заключенными, поскольку управление местами заключения рекомендовало, «ввиду того что в арестных домах штаты канцелярии малы, <…> брать для канцелярских работ интеллигентных арестованных, считаясь с его семейным положением, стажем служебным, сроком наказания и проступком».
В июне 1920 года в ардоме, предположительно, в здании, выходившем в переулок, оборудован клуб: «Помещение клуба обставлено, имеется сценка, в клубе бывают митинги, концерты, на митинге выступал два раза товарищ Грачев, комендант боевой дружины при уп. милиции. В концерте выступали артисты культурно просветительской комиссии. <…> 5 июня 1920 года».

Гордом

Первого послереволюционного начальника арестного дома, которого по-дореволюционному называли смотрителем, личного почетного гражданина Николая Алексеевича Струйского избрали 16 июля 1917 года. Упомянутый в «акте обследования» заведующий — 27-летний Михаил Александрович Гришин — отмечен в документах 1920 года. В 1922-м, а возможно, и в конце 1921 года начальником дома стал заведовавший в 1920 году Якиманским арестным домом Петр Васильевич Степынин. Он возглавлял арестный дом до реформы московских мест заключения 1923–24 гг.

К этому времени количество «мест» стало меньше — 220 (коек — 197), но заключенных содержится от 316 до 473. Всего с октября 1923 по октябрь 1924 через арестный дом прошло шесть с половиной тысяч человек: прибыло — 6492, убыло — 6505.(ГАРФ. Ф. 4042 Оп. 2 Д.101 Л 102) Отремонтированы первый (выходящий в переулок) корпус и три верхних этажа третьего корпуса. Административный корпус стал менее тюремным, в нем разместились мастерские, клуб и квартиры. Второй, наоборот, — менее жилым: в 1923 году там располагался «приемный покой», изолятор на 14 человек, 16 женских камер, карцер и квартира начальника. В третьем корпусе на первом этаже остались служебные помещения: баня, кухня и дезинфекционная камера. На трех других этажах находилось «мужское отделение».

Кривой пер., вид от дома № 7. Арестный дом, предположительно, — белое трехэтажное здание справа

Кривой пер., вид от дома № 7. Арестный дом, предположительно, — белое трехэтажное здание справа. Фото: 

Мастерские для заключенных совещание заведующих арестными домами планировало организовать в 1920 году. В Арбатском и Сущевском — сапожную мастерскую и «починку валеных сапог», в Якиманском, Мясницком и Басманном — изготовление швабр, в Лефортовском изготовление пакетов, в Городском — портновскую и изготовление пакетов. В 1923 году ревизоры отмечают, что в арестных домах «заключенные изнывают от безделья и по целым дням "обираются" от насекомых». Работала только упомянутая в отчете мастерская «швейная на 12 машин и сапожная» на 15 человек. Притом что всего было 58 швейных и 7 трикотажных машин, большинство оставалось «мертвым инвентарем». 

В результате реформы в 1924 году Городской арестный дом был реорганизован в Дом предварительного заключения. Предполагалось, что в него будут отправлять «следственных рецидивистов с многократными судимостями, числящихся за нарсудами, нарследователями и муром». Начальником дома до его закрытия был Александр Филиппович Уютный. В 1922 году он заведовал Мясницким арестным домом. При нем в доме заключения была организована мастерская коробок и пакетов (конвертов. — ЕН) на 80 рабочих. Контора мастерской находилась в доме № 3 по Кривому переулку. Заведовал ею Георгий Матвеевич Купцов. Во второй половине 1920-х года Городской дом несколько раз менял названия в сответсвии с идеологическими и административными требованиями. Поскольку в него заключали не только во время следствия но и для наказания после приговора суда, с мая 1926 года из названия убрано «предварительного» и учреждение стало «Московским ГОРОДСКИМ домом заключения» - домзаком.  Чтобы не перепутать его, с подчиненным ГУМЗ Московским Таганским домом заключения и понадобилось выделить в названии «ГОРОДСКИМ». «Таганским» в тогдашнем названии Таганской тюрьмы регулярно опускалось, и он числился Московским домом заключения. К июлю 1927 года дом, как и другие московские тюрьмы стал Московским исправительно-трудовым - Мосгорисправтруддомом или Горисправтруддом. Московская губернская инспекция еще в 1925 году отчиталась о переименовании Городского дома заключения в исправдом, но это постановление до 1927 года не было исполнено. В обиходе части сложноустроеного названия редуцировались, но  «гор» всегда сохранялось, поскольку отличало его от других московским труд и исправ домов, в частности, шаболовского -  Моструддома или ивановского Мосисправтруддома. По инерции употреблялось и отмененное, но понятное Городской домзак. Чаще всего всю вторую половину 1920-годов учреждение называлось Гордомом.   Городской администрации -  Административному отделу Моссовета он подчинялся до 1 января 1929 года, когда перешел «в ведение Главного управления местами заключения». Благодаря мастерским, отчету об работе «двух производственных единиц - портновско-сапожной и «пакетной», известно, что Гордом просуществовал до осени 1929 года. 

Давид Арманд вспоминает поезду в «Гордом» в конце февраля – начале марта 1929 года:

«Эта тюрьма помещалась в самом центре Москвы, в Зарядье, как раз на том месте, где теперь возвышается гостиница «Россия». В противоположность Сретенскому домзаку она была втиснута в ряд трёх-четырехэтажных домов и кругом застроена. Позади имелся крохотный двор-колодец, асфальтовый, живо напоминавший мне полотно Ван-Гога «Прогулка заключённых». Тюрьма была набита битком, но так замаскирована, что ближайшие вольные соседи и не подозревали о её существовании.

Когда я обходил камеры в сопровождении двух надзирателей, «моего» и гордомовского, заключённые принимали меня за большое начальство. Некоторые испуганно вставали, но большинство, продолжая сидеть, глядели на меня с враждебным любопытством. Я видел по их выражению, что они только что играли в карты или рассказывали анекдоты или избивали какого-нибудь заигранного, но когда дверь открывалась, я заставал только живую картину. Кроме коек тут мебели не было, половина заключённых сидела на полу. Духота и грязь были невероятны. Освещение слабое, густой пар немытой человечины был настолько тяжёл, что я едва мог стоять. Заключённые, в большинстве урки или их жертвы из бытовиков, были одеты в живописные лохмотья, как мне показалось сплошь серого цвета. В целом камеры напоминали капканы, битком набитые злыми уродливыми крысами. И удивительней всего мне казались взрывы хохота, которые доносились из некоторых камер – крысы в капкане веселились».

Давид Арманд. Путь теософа в стране Советов. Воспоминания. М., 2009 С. 445

К осени 1929 года заключенных в Кривом переулке скорее всего не было, но надзиратели оставались, поскольку в 1930 году в справочной книге москвы по этому адресу в доме 10 находятся Высшие пенитенциарные курсы, от которых ведет свою историю академия управления МВД. Их программа была утверждена в октябре 1929 года. Заведует ими Евгений Владимирович Знаменский. Там же продолжает работать "пакеточная мастерская" административного отдела Моссовета.

Сведения о служащих и устройстве Городского арестного дома в рабочем блокноте:

1918–1920 гг.

ЦГА Москвы. Ф. Р1488. Оп. 1. Д. 1, 2, 4, 5, 10

Ф. Р1188. Оп. 1. Д. 10. Л. 44, 216, 314, 385, 537, 539

Д. 11. Л. 19

ЦГАМО. Ф. 4613. Оп. 2. Д. 79

Д. 192. Л. 108, 134

1923–1926 гг.

ГАРФ. Ф. 4042. Оп. 2. Д. 102. Л. 1, 18, 19, 22, 22 об., 33, 60, 68

Оп. 3. Д. 200. Л. 340

Евгений Натаров
Давид Арманд. Путь теософа в стране Советов. Воспоминания. М., 2009